В столице Катара Дохе в конце марта прошла конференция участников конвенции о международной торговле представителями дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС). Эксперты из 178 стран, включая Россию, собрались, чтобы принять совместные меры по предотвращению случаев незаконной международной торговли животными и растениями.
Торговля животными сегодня является одним из самых прибыльных видов теневого бизнеса. По данным Интерпола, этот вид деятельности в мире занимает второе место по денежному обороту после наркоторговли – более 6 миллиардов долларов в год.
В июле прошлого года таможенники обнаружили в вестибюле поезда Санкт-Петербург-Севастополь большой деревянный ящик. Внутри находился десятимесячный африканский лев. Хозяин был в следующем вагоне. У него не было ни одного документа о хищнике. Интересно, что контрабандист убедил гидов, что это «просто большая собака».
Хищников вывозят из России не только по железной дороге. Так, несколько месяцев назад трехлетняя львица Наоми и пятимесячный уссурийский тигренок Раджа – ныне обитатели Тульского зоопарка – едва не оказались в Беларуси. Автомобиль с животными пытался проскочить границу. У водителя машины даже были ветеринарные паспорта на кошек, но специального разрешения на вывоз редких питомцев не было.
Алексей Вайсман занимается проблемой контрабанды животных более 15 лет. Он является координатором исследовательской программы торговли дикими животными TRAFFIC. Это совместный проект Всемирного фонда дикой природы (WWF) и Всемирного союза охраны природы (МСОП). Задача TRAFFIC — следить за торговлей дикими животными и растениями. Алексей точно знает, какой «продукт» пользуется наибольшим спросом в России и за рубежом. Оказывается, ежегодно через границы Российской Федерации перевозятся тысячи редких животных. Их отлов происходит, как правило, в Юго-Восточной Азии, Африке и Латинской Америке.
В Россию завозят попугаев, рептилий и приматов, а экспортируют редкие соколы (кречеты, сапсаны, балобаны), занесенные в Красную книгу. Эти птицы высоко ценятся на Арабском Востоке. Там их используют в традиционной соколиной охоте. Цена одной особи может достигать нескольких сотен тысяч долларов.
Например, в сентябре 2009 года на таможне в Домодедово была пресечена попытка незаконно перевезти через границу восемь редких сапсанов. Как установлено, птиц готовили к отправке в Доху. Их поместили между бутылками со льдом в двух спортивных сумках; состояние соколов было ужасным. Таможенники передали птиц подмосковному Центру спасения диких животных. После 20-дневного карантина соколов выпустили на свободу. Этим птицам повезло, а вот остальным, которых не удалось найти, повезло не очень: их накачали наркотиками, обмотали скотчем, зашили рты и глаза. Понятно, что ни о какой еде и воде не может быть и речи. Добавьте к этому сильнейший стресс – и мы получим колоссальную смертность.
Таможенники объясняют, почему контрабандисты не боятся потерять часть «товара»: за редкие виды они платят такие деньги, что даже если уцелеет хотя бы один экземпляр, им окупится вся партия. Ловцы, перевозчики, продавцы – все они наносят природе непоправимый ущерб.
Жажда наживы злоумышленников приводит к исчезновению редких видов.
«К сожалению, мягкость нашего законодательства не позволяет нам адекватно бороться с контрабандой животных. В России нет отдельной статьи, где бы об этом говорилось», — говорит государственный инспектор Федеральной таможенной службы Александр Карелин.
Он поясняет, что представители фауны приравниваются к обычным товарам. Возбудить уголовное дело можно только по статье 188 УК РФ «Контрабанда», если будет доказано, что стоимость «живого груза» превышает 250 тысяч рублей.
«Как правило, стоимость «товара» не превышает этой суммы, поэтому контрабандисты отделаются сравнительно небольшими административными штрафами в 20–30 тысяч рублей за недекларирование и жестокое обращение с животными», — говорит он.
Но как определить, сколько может стоить животное? Это не тот автомобиль, за который установлена определенная цена.
Алексей Вайсман объяснил, как оценивается экземпляр. По его словам, Федеральная таможенная служба обращается во Всемирный фонд дикой природы с просьбой определить стоимость животного. Проблема в том, что на редкие виды нет установленных законом цен, и цифра приведена на основе мониторинга «черного рынка» и Интернета.
«Адвокат ответчика предоставляет в суд свои справки и чеки на экзотическом языке, что животное стоит всего несколько долларов. И уже суд решает, кому верить – нам или какой-то бумажке из Габона или Камеруна. Практика показывает, что суд часто доверяет адвокатам», — говорит Вайсман.
По мнению представителей Фонда дикой природы, исправить эту ситуацию вполне возможно. В статье 188 УК РФ «контрабанду» следует прописать отдельной строкой как наказание за незаконную перевозку животных, как это сделано в случае с наркотиками и оружием. Ужесточения наказания добивается не только Фонд дикой природы, но и Росприроднадзор.
Обнаружить и конфисковать «живую контрабанду» – это еще полбеды, после этого животных нужно где-то держать. Соколам легче найти убежище, поскольку через 20-30 дней их уже можно выпускать в естественную среду обитания. С экзотическими, теплолюбивыми видами дело обстоит сложнее. В России практически нет специализированных государственных питомников по передержке животных.
«Мы крутимся как можем. Конфискованных животных девать некуда. Через Росприроднадзор мы находим какие-то частные питомники, иногда зоопарки идут навстречу», — поясняет госинспектор Федеральной таможенной службы Александр Карелин.
Чиновники, защитники природы и Федеральная таможенная служба сходятся во мнении, что в России нет контроля за внутренним оборотом животных, нет законодательства, регулирующего торговлю неместными видами, внесенными в СИТЕС. В стране просто нет закона, согласно которому животных можно конфисковать после пересечения границы. Если удалось проскочить таможню, то импортные экземпляры можно свободно продавать и покупать. При этом продавцы «живого товара» чувствуют себя абсолютно безнаказанными.